Книга – «Собаки. Новый взгляд на происхождение, поведение и эволюцию собак».
Авторы: Лорна Коппингер и Раймонд Коппингер.
Часть I
Происхождение и эволюция собак
«… Сотрудники Национального парка волков никогда не заблуждалась, на счет того, что живущие там взрослые волки – одомашнены. Наоборот, персонал, обслуживая волков, действует так, будто входит в дикий волчий мир, и ведет себя по его законам. Все работники владеют методами работы с волками, которые исключают даже малейшие конфликты. Человек, обслуживающий животных, не пытается вести себя, как вожак стаи, и подчинить себе волков. Клингхаммер полагает, что волки рассматривают знакомых им служащих как равных членов своей стаи. По его наблюдениям, позитивное поведение с волками в естественной для них (присущей им самим) манере дает им возможность проявить свойственное социальное поведение и получить желаемую ответную реакцию. Например, пытаясь установить контакт с пугливыми волками, служащие парка добиваются лучших результатов, если для общения с этими животными дожидаются обычного для волков мероприятия « общего сбора» на закате или рассвете. Но даже самое успешное применение современных знаний и методов позволяет достичь лишь частичного приручения, и даже «социализированные» волки представляют опасность для человека.
В действительности волк, который не боится людей, опаснее, чем дикий. Дикое животное убежит, если к нему приблизиться, а прирученный не побоится подойти сам и укусить. Лет двадцать назад, в национальном парке волков Клингхаммер повел меня в основной вольер с «социализированной» волчьей стаей, несколько поколений, которой родились в неволе, были вскормлены в ручную с раннего возраста и «приручены». Все животные экспонировались, и за ними осуществлялся ежедневный уход. Однако я побаивался заходить, говоря, что хотя многое знаю о собаках и наблюдал диких волков, но почти ничего не знаю о ручных волках.
Эрих посоветовал мне обращаться с ними как с собаками, что я и сделал: потрепал одну волчицу по имени Кэсси по боку и произнес что-то вроде «хорошая собачка». А она угрожающе оскалилась, затем не просто цапнула, а набросилась, словно проверяя мою способность устоять на ногах. Эрих закричал «Уходи, уходи! Они убьют тебя!» (Обратите внимание на слова «Они убьют тебя!»).
«Зачем ты ее толкнул?» - спросил меня позже Клингхаммер (замечу, что я его едва услышал из-за громкого биения перепуганного сердца).
«Я не толкал, а ласково потрепал! Ты же велел обращаться с ними, как с собаками, вот я и хотел приласкать ее. Между прочим, если я допускаю какую либо ошибку в общении с собаками, они не бросаются на меня за это, а у всех ваших сотрудников, я заметил ужасные шрамы!» Пока я это выпалил, мне наложили жгут поверх изорванного рукава куртки. После этого случая, я никогда не общаюсь с ручными волками, как и с собаками. А Клингхаммер и я начали с тех пор серьезно изучать различия в поведении собак и волков».
//--//--//--//--//--//--//--
«… Одно время мы растили вместе щенков койота и бордер колли с целью пронаблюдать разницу в развитии. Щенки были одного возраста и пола. Каждую неделю их взвешивали и измеряли рост. Койоты пугливы, и их было трудно взвешивать, особенно когда вокруг сновали бордер колли. Как-то, отчаявшись, мы поместили койотов в пустой вольер, но, пока взвешивали первого щенка, другой вскарабкался на стену решетчатой клетки и отправился по верхнему брусу обратно в свою клетку с бордер колли.
Тут только до меня дошло, что щенки прекрасно могли выбраться, когда хотели. Чтобы убедиться в этом, я посыпал мукой пол вольера и территорию вокруг него. На следующий день там были видны следы, выдавшие койотов. Оказывается, они каждую ночь выбирались из вольеров и охотились на мышей. Почему бордер колли, видя как это делают их соседи, не научились тому же. Почему койоты возвращались?
Важно, что дикие животные не только справляются с решением задач лучше, но и то, что они учатся путем наблюдения за другими животными и за людьми».
//--//--//--//--//--//--//--
«А как на счет обучения волков тащить сани? Эта задача превосходно выполняется сибирскими лайками, которых считают близкородственными волкам. Но коль скоро лайки хороши как ездовые собаки и близки волкам, то и волки должны успешно обучаться такой работе. В самой серьезной из известных мне попыток осуществления этой идеи зоолог Эрик Зимен обучал группу волков тащить сани. В его книге есть фотографии стаи ездовых волков Выглядят они здорово, но эта история создает не верное представление.
У Зимена была пять рожденных в неволе и вскормленных человеком волков в возрасте около года, которых тренировали почти ежедневно в течение очень холодной, очень длинной, снежной зимы. В итоге, животные примирились с ремнями упряжи, тяжестью саней и необходимостью перемещаться по прямой траектории. Но стремились сохранять свое личное пространство, с чем не совместимо передвижение в упряжке. На «гиканье» и другие команды волки не реагировали, выбирая направление движения по собственному усмотрения, а то и вовсе ложились на снег. Описание своего опыта Зимен заканчивает рассказом о том, как вблизи группы отдыхающих волков появилась птичка. Животные вскочили и, стараясь достать « добычу», перепутали упряжь, стали огрызаться друг на друга и, в конце концов, передрались. Когда же их удалось усмирить, Зимену ничего не оставалось делать, как вернуться домой.
Я управлял упряжами ездовых собак более десятка лет и могу со всей ответственностью утверждать, что даже в сплоченную хорошую команду не стоит добавлять волка. Продавцы лаек часто говорят о наличии в них «волчьей крови», но это лишь приманка для новичков, помогающая продать нечистокровных щенков».
//--//--//--//--//--//--//--
«…В числе весьма существенных признаков, отличающих собак от волков, - размеры головы. У собаки масса головы на 20% меньше, чем у волка (с тем же весом тела), а это очень большая разница. У волков головы значительно крупнее.
Для того, чтобы у собаки был череп таких же размеров, как у волка с массой тела около 50 кг., собака должна весить 75-90 кг. Но даже если бы череп был такой величины, мозг у собаки все равно на 10% меньше, т.е. размеры головы, скажем, у сенбернара весом 75 кг. И волка весом 40 кг, одинаковы, но у волка мозг больше.
Пожалуй, сенбернар – не самый удачный пример: у этой породы голова относительно меньше, чем у других собак такой же массы, но кажется большой благодаря необычайно толстой коже, частично отвисшей на щеках и вокруг глаз. У собак кожа вообще толще, чем у волков, но у сенбернаров она очень толстая. Эскимосы предпочитают штаны из собачьих шкур, т.к. они значительно прочнее, чем из волчьих.
Зубы у собак тоже меньше по сравнению с волчьими. У собак такая же зубная формула, как у волков, койотов, но даже у 10 килограммовых койотов зубы крупнее, чем у собак, вдвое превосходящих их по размерам тела. Вообще, по сравнению с остальными представителями рода Canis у собак зубы небольшие».
//--//--//--//--//--//--//--
«…В конце последнего ледникового периода, приблизительно 15 тысяч лет назад, когда происходили глобальные изменения климата, появились первые постоянные поселения людей. Становление оседлой жизни произошло довольно быстро, с ним по времени совпадают первые ископаемые свидетельства наличия собак.
В природе животные напряженно конкурируют между собой за пищу, производя на свет гораздо больше потомков, чем может быть обеспечено кормом. Большинство детенышей погибают из-за недостатка питания; так, в устойчивой популяции волков теряется 70-90% потомства. Одна волчица может в течение своей жизни родить примерно 25 волчат, но выживут и вырастут только двое, которые займут место родителей. Иными словами, для сохранения равновесия в популяции должны гибнуть 91% особей – это нормальный уровень смертности для плотоядных животных»
//--//--//--//--//--//--//--
«…Эколог Луиджи Бойтани изучал волков, кормящихся на свалках Италии. Жители горных районов редко замечали этих осторожных животных, поэтому, видя их следы на снегу, думали, что те подходят к жилью только зимой. Но волки кормились отбросами на протяжении всего года по ночам, когда люди спали. Бойтани доказал это, включив однажды ночью на свалке осветительные прожектора и обнаружив там собаку, кошку и – волка с полным ртом спагетти не первой свежести.
… Свалки служат важным источником пищи.
Но волки используют его неэффективно. Они слишком чутки и, можно сказать, нервны. А на усиленную деятельность требуется дополнительная энергия, т.е. больше пищи. При появлении человека волки издают специфический сигнал тревоги (тихонько фыркают) и группа животных исчезает незаметно для приближающихся людей. Волки спасаются бегством и не возвращаются до тех пор, пока опасность не минует. Они от природы боятся людей, убегают нередко раньше, чем это необходимо, а возвращаются нескоро, лишь убедившись, что опасность исчезла».
//--//--//--//--//--//--//--
«…Именно на признаке критической дистанции при бегстве от опасности основывается гипотеза самоодомашнивания собак путем естественного отбора. Популяция диких волков открывается (Canis lupus) начала разделяться на две части – одни особи были способными питаться на свалках близ человеческого жилья, другие – нет. В первой группе возросла частота генов, обусловливавших меньшую пугливость по отношению к человеку. И эта группа эволюционировала в новый вид. Эти ориентированные на людские поселения особи изменялись внешне таким образом, что новые качества позволяли эффективнее находить пищу: размеры тела уменьшились, пропорционально стали меньше голова и зубы, а мозг сократился до величины, достаточной для успешных поисков. Все эти признаки дают вклад в тот облик, который типичен для собак.
Дикие волки должны были быть крупными, организованными в стаи и умеющими находить, ловить и убивать значительных размеров подвижную добычу – такую, как лось или карибу. Но большое тело и особенно мозг для своего роста и деятельности требуют много энергии. Собаки же приспособлены к поиску пищи на свалках, где она есть постоянно, но низкого качества, т.е. не такая калорийная, как пойманная на охоте. В такой ситуации преимуществом оказывается большая голова.
Меньшие по размерам волки, тратят минимум энергии, выживают и размножаются лучше, чем большие и тревожные охотники (диферинциальная выживаемость). В новой нише (свалки) более мелкие, спокойные животные имеют преимущество над крупными нервными охотниками за добычей».
«…Примерно через 100 лет после того, как Дарвин высказался о загадочных законах корреляции, русский генетик Дмитрий Беляев начал долгосрочный эксперимент над русской черно-бурой лисицей (Vulpes vulvus). Этот опыт освещает весьма вероятный биологический механизм самоселекции при превращении волков в собак. Беляев заведовал крупной меховой фермой в Новосибирске и без всякого на то намерения получил лисиц с такими присущими собакам признаками, как висячие уши, две течки в год и пестрый окрас, хотя вел отбор только по признаку более ручного поведения.
Хотя животные в течение 80 лет размножались в неволе и принимали постоянную заботу людей (т.е. их можно было считать прирученными) , с ними было очень трудно. Лисиц, как и волков или любых других диких животных, непросто содержать в неволе. Они боятся людей, осуществляющих за ними уход, убегают от них, рычат, а нередко калечат себя, впадая в панику и вслепую налетая на стены или сбиваясь в кучу, где перегреваются и задыхаются. С такими проблемами приходится сталкиваться при содержании волков.
Беляев и его коллега Людмила Трут наблюдали изменчивость в оборонительном поведении среди содержавшихся в неволе лисиц, которое, по их мнению, было наследственным, а значит, можно вести отбор по этому признаку. В исходной популяции лисиц, включающей 465 особей, случайным образом отобранных из многих тысяч животных, 40% особей были агрессивны, но боязливы; 30% чрезмерно агрессивны, 20% боялись людей и у 10% наблюдалась изучающая реакция без страха и агрессии.
Но как отмечал Беляев, даже неагрессивные лисицы могут покусать, и в общении с ними нужно соблюдать предосторожность, на деле и они тоже оставались дикими животными.
Беляев провел отбор среди спокойных особей подопытной популяции и вырастил второе поколение. В последующих поколениях отбор велся еще стороже – вплоть до того, что животное должно было само подходить к человеку (что противоположно бегству от опасности).
Только через 18 поколений Беляев получил действительно ручных лисиц, которые имели многие признаки поведения, присущие собакам, и отличались от исходных животных тем, что реагировали на людей активно и позитивно. Они искали обслуживавших их людей, забирались на них, брали пищу из рук, сидели на подоконнике, высматривая приближение человека, переворачивались, чтобы им почесали брюшко, позволяли людям носить себя на руках и фотографировать, а также откликались на свои имена.
Такие лисицы вели себя, как собаки, и, более того, выглядели как собаки. Хосты у них закручивались на конце колечком, окрас был пестрым, а уши висячие. Течка у самок происходила дважды в год. Даже звуки они издавали подобно собакам».
В популярной литературе о собаках, бытует идея, что раз собаки произошли от волков, то они должны обладать волчьими качествами. Но при естественном отборе волчьи признаки должны были измениться до неузнаваемости. Собаки думают и ведут себя не так как волки. В книгах по дрессировке собак читателю внушается, что поведение у собак прямо «волчье», и рекомендуется хозяину вести себя, как будто он вожак стаи, относясь к своей собаке как к подчиненному ее члену. Иначе говоря, подразумевается, что, коль скоро собаки произошли от волков, то они должны вести себя и думать так же, как волки, в частности реагировать на те же самые сигналы. Но собаки не могут мыслить, как волки, поскольку у них иной мозг.
На сегодняшний день волк биологически лишь дальний родственник собаки. На филогенетическом древе семейства собачьих волки и собаки представляют отдельные ветви. Волк приспособлен к дикому образу жизни, а собака – к жизни с человеком, т.к. это различные экологические ниши, то и животные абсолютно разные.
